Король всех вин

Родиной и поныне правящей во всем мире династии стала тихая монастырская обитель французской провинции Шампань. Здесь, в одном из аббатств Бенедиктинского ордена, прославившегося своей состоятельностью, благолепием и трудолюбием, коротал часы Дом-Пьер Периньон. В 1679 году он поразил мир зажигательным, искрящимся, радующим, как фейерверк, напитком, первым заставив виноградный сок перебродить дважды и превратив его в золотистое игристое, весело пенящееся вино — вино молодости и любви. Благодарные потомки увековечили имя веселого аббата в названии одного из самых благородных сортов шампанского. Франция имеет исключительное право на название «шампанское». Оно было зарегистрировано еще в 1909 году. А с 1985 года ЕЭС запретило использовать этот термин всем остальным европейским и американским производителям. Их продукция, пусть даже качественная и вкусная, — всего-навсего игристые вина, почти бастарды — внебрачные, хотя и удачные дети короля вин. Истинное шампанское — лишь то, что созрело в подвалах на берегах Марны.

Герой любимого многими фильма утверждал, что шампанское по утрам пьют только аристократы и дегенераты. Шампанское — бизнес аристократов. И по сей день в Шампани многими заветными погребками владеют старинные дворянские фамилии. Первыми виноделами, создававшими русское игристое вино, также были светлейшие князья Воронцов, да Голицын. Однако несмотря на то, что к концу XIX века в России было свое превосходное шампанское, предубеждение, что бы не сказать презрение, к «своему» у знати было столь велико, что из года в год закупалось все больше и больше французского игристого вина. Это несмотря на то, что цена одной бутылки доходила до 5- 6 рублей — просто бешеная по тем временам сумма. Отечественное же вино стыдливо продавалось во французских бутылках и с французскими же этикетками. Лишь после того, как на всемирной Парижской выставке 1900 года голицынский «Новый свет» получил высшую награду — Гран-при, инкогнито русского игристого было раскрыто.

«За купаж, ремюаж и дегоржаж» — это волшебное заклинание произносят все виноделы, колдующие над созданием игристого. За три столетия, «выпитых» до дна человечеством, с тех пор как было изобретено вино вечного праздника, оно почти не изменилось. Как не изменился сам шампэнуаз — нелегкий и небыстрый процесс рождения шампанского. По традиции «посвященными» считаются лишь три сорта винограда. Они, точно добрые феи из сказок Перро, одаривают каждого нового отпрыска царствующей королевской фамилии драгоценными подарками. Шардоне придает напитку утонченность, свежесть и, как говорят знатоки, звонкость. Аристократизм, полнота вкуса достаются ему от Пино черного, а Пино менье помогает шампанскому к сроку созреть. Потребуется на это никак не меньше 3 лет, наиболее же ценящееся коллекционное шампанское томится в погребах Шампани по 5- 7 лет.

Собирают отборный виноград ровно за 4 часа до его переработки. Так в гроздьях он и изойдет соком, раздавленный деревянным прессом. Через несколько месяцев брожения в молодое вино добавляют в определенных пропорциях лучшее старое, с мягким благородным вкусом и нежным ароматом — купажируют. После таинственных, сложных и длительных для стороннего наблюдателя манипуляций в уложенных горлышком вниз бутылках (никаких резервуаров!) оставят для вторичного брожения в особых станках-пюпитрах, наклонив к земле примерно на 50°. На некоторое время нянькой для подрастающего, набирающего должный (родовой!) вкус и аромат шампанского станет специально обученный работник — ремюер. Изо дня в день, не больше чем на полсантиметра приподнимая по две бутылки сразу, будет он легко и быстро покачивать их, словно баюкать на своих руках и, слегка ударяя о пюпитр, возвращать на место, повернув на несколько градусов по часовой стрелке и раз за разом увеличивая угол наклона. Вскоре шампанское «вытянется» — по-французски элегантная бутылка, которую язык не повернется назвать тарой, займет почти вертикальное положение.

И наступит новый этап в жизни будущего короля вин. Теперь пестовать его будет дегоржер. От него потребуются не только большое мастерство, знания и умение, но и необыкновенная ловкость. Его задача — освободить благородное создание от неприятного осадка. Буквально за секунды он должен открыть бутылку. Миг — под давлением углекислого газа, который и заставляет вино «играть», осадок, собирающийся у самой пробки, пулей вылетает наружу. Но ни капле драгоценного напитка не удается вырваться на свободу — его час не пробил. Еще одно мгновение потребуется ловкачу, чтобы оценить качество шампанского и вновь закупорить бутылку. Таково искусство дегоржера.

Достойное высокой чести вино коронуют очень буднично, деловито, без помпы, проволочными уздечками — мюзле. Они помогут шампанскому, способному вскружить голову любому, не потерять голову самому до времени, когда, наконец, оно сможет украсить ваш праздничный стол. Шампанское бывает белым, розовым, красным. Самым сухим (брют) — сухим, этими сортами можно открыть застолье, полусухим, которое рекомендуют подавать к изысканным вторым блюдам, полусладким и сладким — ими принято завершать торжественный ужин или праздничный обед, сочетая с десертами, сладостями, сырами и фруктами.

Кстати, знатоки утверждают, что лучшая пара для аристократичного вина — нежные спелые плоды манго. А в славном парижском ресторане «Максим», как и в старые добрые времена, шампанское пьют под миндаль и черную икру. Его подают и на приемах а-ля фуршет, и даже, не привязывая к трапезе, на пляжах и верандах, уютно приютившихся у бассейна. По этикету нельзя пригубить радостного вина только во время траура. Но, как ни странно, самые известные и дорогие марки шампанского носят имена как раз вдов: «Вдова Клико» и «Вдова Верне». Веселые, видать, были вдовушки!

Не сочетается благородный напиток с супами, острыми и солеными закусками, например, селедкой, яичницей и, главное, с другими алкогольными напитками. Монархи, как женщины, не прощают измен. Поэтому и на новогоднем столе шампанское должно царить всю ночь, единолично правя балом! И еще одно высочайшее повеление: знать свою меру и не фамильярничать с пусть и слабоалкогольным, но напитком. Прав был Парацельс: «Все есть яд, все есть лекарство, и лишь доза делает любое вещество либо ядом, либо лекарством». Ну а те, чья норма жизни — абсолютная трезвость даже в слегка хмельную новогоднюю ночь, могут выбрать для себя особое вино — игристое, пенящееся, поднимающее настроение, но напрочь лишенное градусов.

 

Бросаем курить с помощью лекарств

Психоделики: расширение сознания или путь в пустоту?

Спайсы: доступный наркотик

Беременность и никотиновый пластырь

В Подмосковье открывается клиника мирового класса!