Сексуальная экзотика

Многочисленные публикации о гомосексуалах и транссексуалах стали привычными, хотя первых всего 4 — 6 процентов от числа населения, а вторых и того меньше — примерно один на 60 000, причем мужчин больше, чем женщин в 2 — 6 раз. Половое влечение трех основных групп людей можно представить примерно так: гетеросексуал: я МУЖЧИНА и меня привлекает ПРОТИВОПОЛОЖНЫЙ пол, то-есть ЖЕНЩИНЫ. гомосексуал: я МУЖЧИНА и меня привлекает СОБСТВЕННЫЙ пол, то-есть МУЖЧИНЫ. транссексуал: я ЖЕНЩИНА в теле мужчины и меня привлекает ПРОТИВОПОЛОЖНЫЙ пол, то-есть МУЖЧИНЫ. Таким образом, у транссексуалов половое самосознание нарушено и не совпадает с телесным обликом. Заболевание врожденное, причины его неизвестны, хотя, как обычно, существует множество теорий. Причем чем сильнее некое повреждение мозга, тем раньше проявляется желание жить в другом теле. Как правило, транссексуализм проявляется, начиная с самого раннего детства. В 3 — 4 года ребенок уже называет себя именем противоположного пола, стремится к тому, чтобы с ним обращались как с представителем другого пола, носит соответствующую одежду (или хотя бы нейтральную).

Вначале взрослые расценивают такое поведение как милую детскую шутку, но по мере осознания серьезности положения предпринимают все более жесткие меры для нормализации ребенка. Однако, эти меры не достигают цели и разворачивается борьба, в которой нет победителей. Можно сказать, что вся жизнь транссексуала — это единая трагическая в своей основе битва за свое «Я», за право быть самим собой, таким, каким человек себя ощущает, а не каким его видят окружающие. В подростковом возрасте, с началом полового созревания прибавляются новые мучения: появляются вторичные половые признаки (оволосение, поллюции; менструации, рост молочных желез), которые воспринимаются с омерзением к собственному телу, предающему вложенное в него сознание. Девочки бинтуют, замораживают, прижигают груди, впадают в депрессию во время менструаций; мальчики пытаются не брить, а выдирать волосы на лице, бинтуют и прячут в промежности половой член и тягостно переживают эрекции. Каждый четвертый-пятый юноша-транссексуал пытается совершить ампутацию полового члена или даже самокастрацию.

В юношеском возрасте появляется половое влечение к тем, кого транссексуалы считают противоположным полом — девушек к женщинам, юношей к мужчинам. Причем даже мысль о том, что возможно сближение с теми, кто для них близок по духу, например, мужчины с женщиной, кажется отвратительной, гомосексуальной. Если до 14 — 16 лет транссексуал удовлетворяется тем, что носит одежду «своего» пола и ведет себя соответственно, то с возрастом этого становится недостаточно и встает вопрос о смене не только паспортного пола, но и физического, то-есть, об операции. К такому решению чаще приходят до 20 — 22 лет.

Настоящие транссексуалы проявляют удивительное упорство в достижении своей цели, преодолевают не только предубеждение близких и знакомых, но и массу медицинских и юридических рогаток. А препятствий на желаемом пути предостаточно. Необходимы справки от терапевта, хирурга, гинеколога, эндокринолога, психиатра, генетика, сексопатолога. Затем следует консультация в Российском Центре по вопросам сексопатологии и, наконец, специальная комиссия Минздрава решает судьбу каждого претендента отдельно. Такая трудная дорожка к счастью — не блажь медиков, а лишь заслон на пути тех, кто пытается сменить пол опрометчиво, под влиянием момента или в состоянии психического расстройства. А таких немало. Считается, что из претендующих на операцию лишь 15 % транссексуалов, а остальные — сбоку припека.

Словом, о смене пола хлопочут и психически больные; и гомосексуалисты; и бандиты, заметающие следы; и «косящие» от армии; и интеллектуально сниженные; и скрывающиеся от уплаты алиментов; и Бог знает кто еще. Но преодолевают все рогатки только самые упрямые, для кого жизнь в нынешнем теле страшнее любых невзгод. Каждого такого упрямца необходимо индивидуально определить на оперативное лечение, найти ему психиатра на ближайшие несколько лет (чтобы поддерживать и не давать впасть в депрессию), подыскать эндокринолога, который будет постоянно наблюдать пациента на протяжении всей жизни — ведь необходимо полностью «забить» врожденный гормональный фон и искусственно создать совершенно новый, и следить, чтобы это не очень грозило опухолями, и постоянно контролировать уровень гормонов, чтобы у новоявленного мужчины не начала вдруг вновь расти грудь или у вновьобразованной женщины не лезла на губе щетина. Словом, хлопот полон рот.

Но вот бюрократические и медицинские препоны позади и начинается самое желанное и самое страшное — операция. Мужчину кастрируют и создают искусственное влагалище, которое будет совершенно нечувствительным в сексуальном плане, но зато имеет несносную привычку быстро зарастать или суживаться при неупотреблении. У женщины удаляют матку и яичники, из лоскута кожи создают членоподобную сосиску, которую пришивают вместо причинного места. Ни на какую эрекцию никогда рассчитывать не приходится. Иногда этот стебель отмирает через 2 — 3 года после операции. После физического воздействия пожизненно транссексуал будет принимать лошадиные дозы гормонов, к которым непривычен организм его пола. Это резко повышает риск развития опухолей — надпочечников, половых органов (того, что от них осталось), других гормональнозависимых органов и систем. Что, неприятно читать? Зато экзотика.

Далее по специальной справке меняют паспорт, снимают с воинского учета (что не всегда так легко и просто), решают вопросы супружества и так далее. И, наконец, самое тяжкое — вжиться в шкуру нового пола. Как говорится, одно дело туризм, а другое — эмиграция. Пока, например, женщина была «своим парнем» среди мужиков, они относились к ней все-таки как к даме, а когда она стала «он» и никто не знает о «его» прошлом — тут и отношение может быть совершенно непривычным. Хотя большинство транссексуалов все-таки адаптируются, вступают в брак, заводят детей тем или иным способом и — живут!

Кстати, лишь половина транссексуалов настаивают на оперативной смене пола. Те, у кого половое самосознание нарушено не так явно, вполне могут продолжать привычное существование в том теле, которое дано природой. Такие представители адаптируются в социальном плане — занимаясь работой, присущей противоположному полу, причем чаще всего — наиболее престижной. Например, женщина — летчик-испытатель, капитан дальнего плавания, мотогонщик, следователь и так далее. Такие профессии позволяют вращаться среди мужчин «на равных», оправдывают мужские привычки и манеру одеваться. В семьях таких женщин хозяйство нередко тянет муж или дети, быт не отлажен, дети неухожены, а сама дама вся отдается яростной борьбе за права женщин, их раскрепощение и эмансипацию. Женственные мужчины не находят таких престижных профессий, но зато их очень понимают и опекают женщины. Такие мужчины нередко являются завидными мужьями — тянут на себе весь дом и еще помогают жене в подборе косметики, макияжа и нарядов. Словом, каждый несет свой крест.

По материалам сайта: http://www.doktor.ru