Пересадка лица и связанные с этим этические проблемы

 

Подобные процедуры являются сложным и трудоемким  процессом, который в этот раз осуществлялся силами  30 специалистов в  хирургии и медицине и подразделялся на два этапа, одинаково важных для успешного результата. Первый заключался  в удалении  тканей лица донора, необходимых для пациента-реципиента. Второй был непосредственно трансплантацией и адаптацией донорских тканей на костной структуре лица реципиента. Операция по пересадке лица сложна тем, что в этом случае пересаживаются различные типы тканей человека — мышцы, кожа, нервы, кровеносные сосуды, и кроме того,  манипуляции  на лице должны быть  сделаны прекрасным профессионалом, у которого пальцы являются инструментами настоящего искусства хирургии.

Донором в данном случае был человек, погибший в автокатастрофе. Реципиентом — средних лет мужчина, пострадавший одиннадцать лет назад во время лечебной процедуры и потерявший в связи с возникшими осложнениями половину лица, а также часть челюсти и язык. Последующие многочисленные попытки реконструкции органов, которым он подвергался, не привели к положительному результату. В случаях пересадки лица тщательно подбирается донор. Это должен быть человек одного с реципиентом пола, схожего с ним возраста, размера лица, а также цвета кожи, совпадающий по группе крови и тканей.

Намерения испанских хирургов вернуть пациенту не только внешний облик, но и возможность говорить и глотать были более чем сложными. Хирургическое вмешательство готовилось более года. На этом предварительном этапе проводились многочисленные тренировочные операции на трупах, а также понадобилась небольшая операция  на лице пациента, с тем чтобы с точностью определить, какие сосуды и нервы понадобится изъять у донора. 

Казалось бы, что такое бывает только в кинофильмах, но именно тогда когда появился необходимый и давно ожидаемый донор, ведущий хирург находился на самолете, летящем  в Найроби, откуда ему пришлось срочно вернуться. В результате чего, он оказался  в операционной за два часа до предполагаемого момента операции.

На первом этапе, который длился три часа, произвели удаление тканей части лица у  донора, вместе с кровеносными сосудами и нервными волокнами. Эти сосуды и нервные волокна были немедленно соединены (сшиты) с аналогичными на лице реципиента, с тем чтобы  трансплантируемые ткани минимальное количество времени находились без кровообращения и в условиях кислородного голодания. После этого лицо донора было закрыто маской, из уважения к нему и его родственникам.

На  втором этапе — эксперты в хирургии адаптировали  донорские ткани к костной структуре  лица пациента-реципиента, с тем чтобы добиться максимальной схожести с первоначальным   внешним обликом  больного. После чего пациент находился в отделении интенсивной терапии в палате, за которой постоянно наблюдали два охранника, с тем чтобы предохранить его от любопытных и обеспечить максимальную стерильность  среды. Делается это  для предупреждения  острого отторжения тканей, которое особенно часто происходит при таких операциях. Длительность операции в итоге составила более 15 часов. С момента ее окончания пациент начал получать  иммунодепрессанты, предотвращающие иммунологическую атаку собственного организма на чужеродные ткани  донора. Прием  их теперь   должен быть  неотъемлемой частью  всей его жизни, так же как и при любых других пересадках органов.  Специалисты в хирургии комментируя эти факты говорят, что несмотря на частоту реакций отторжения тканей, в случае пересадки лица это менее тревожно,  поскольку малейшие его признаки хорошо заметны, а значит быстрее будет найдено решение,  необходимые препараты для этого имеются.

Хирурги в этом случае рассчитывают, что пациент сможет понятно говорить, глотать, что у него  вернется чувствительность лица и вкусовые ощущения. Для этого понадобится долгая не менее одного года  реабилитация, не только физическая, но и психологическая. Пересадка лица как в хирургии, так и  в психологии явление абсолютно новое.  Здесь непочатый край работы  и настоящая сокровищница для открытий, предоставленная природой  специалистам в обеих областях. Испанский пациент уже улыбался, увидев себя в зеркале и очень обрадован, также как и его мать. Настроен он очень оптимистически. 

По поводу проведенной операции пересадки лица в испанских средствах массовой информации началась  полемика, затрагивающая этические и психологические проблемы. Во- первых, в зарубежную прессу просочились некоторые личные данные  как  донора , так и  больного, члены семей которых просили и имели полное право на анонимность процедуры. Родственники донора начали судебное разбирательство с бестактными журналистами. Возникает вопрос, насколько надо быть безнравственным, чтобы с одной стороны продавать такую информацию, а с другой — всеми силами пытаться получить ее , не уважая  предсмертное желание донора и  его близких (попытки эти не прекращаются о сих пор) с тем , чтобы повесить в желтой прессе фото погибшего, благородно отдавшего свое лицо продолжающему жить  и страдать человеку. Чтобы злые языки и пустословы долго болтали, чтобы  лишили насущного как хлеб покоя убитых горем его родителей, детей , супругу? Есть пресса и пресса. Есть общества и общества. Не хотелось бы ,чтобы у нас в России , пошли по безнравственному пути в аналогичных ситуациях. Такого опыта  у нас еще нет.  Тем более, что  россияне морально не готовы, как показывает реальность, быть донорами. Нам нужна большая просветительская работа для психологического приятия донации органов и о ее гуманном значении.

Другой диспут, вспыхнувший уже в профессиональной медицинской прессе — о необходимости пересадок лица. По мнению Посольства Медицины источником его может быть только злопыхательство завистников  к успеху известных и действительно великих хирургов. Раздаются голоса о том, что новое лицо больной человек никогда не сможет принять психологически. А изуродованное старое, с рубцом вместо лица — примет? 

Другие противники такого рода операций предлагают считать их косметическими, эстетическими, а значит не  жизненно  необходимыми, значит — и не законными. Ведь любая трансплантация органов по законам развитых стран, в том числе и России, требует обязательного исполнения этого фактора: пересадка органов делается только в случае вопроса  жизни или смерти пациента. В подтверждение своей негативной позиции говорят о том , что в таких случаях  неоправданны материальные затраты — на зарплату хирургов, на лекарства и материалы. Только представьте себе жизнь человека с совершенно разможденным лицом. Кто сможет представить себе его страдания? А состояние его психики? Или психическое здоровье  уже не является частью нашего здоровья, требующего при его нарушении эквивалентного  врачебного вмешательства, как и при любой другой патологии?

Прежде, чем настаивать на регидных моральных, а в некоторых странах — религиозных  нормах, надо  представить себя на месте несчастного человека, которому врачи вернули человеческий облик, а с ним и его человеческое достоинство. Медицина и пластическая хирургия, как впрочем и другие науки, должны быть на службе у человека. Ни сколько не умаляя заслуг российских хирургов, абсолютно точно готовых к проведению подобных вмешательств, поздравляем хирургов Испании с их решимостью и артистическим врачебным умением, ведущим к  улучшению жизни их пациентов.