Инцест (кровосмешение)

Под инцестом понимается сексуальная связь между близкими (кровными) родственниками. Степень родства регламентируется правовыми нормами, которые могут быть различными не только в разных странах, но с течени­ем времени изменяться в одной и той же стране. Напри­мер, в Европе X века инцестом была объявлена половая связь между родственниками вплоть до 7−й степени родст­ва. Это привело к тому, что традиционно заключавшиеся аристократией близкородственные браки стали призна­ваться недействительными. Это достигло таких размеров, что Лютеранский собор 1215 года был вынужден ограни­чить инцест родством 4−й степени.

При изучении 110 обществ Brown  установил, что инцест был распространенным явлением в разные времена и во многих обществах, причем практически ни в одном из них не осуждался. Исключением являлись лишь монар­ший династии некоторых древних государств (Египет, Персия сасонидов, Государство инков). Высказывается предположение, что инцест во многих обществах и культу­рах табуировался.

По мнению Podgorecki, наиболее распространен­ной формой инцестного контакта является контакт отец—дочь. Weinberg различает три типа таких отцов: отцы-интроверты, отцы-психопаты (со склонностью к про­мискуитету) и отцы с психосексуальным инфантилизмом (со склонностью к педофилии). Эти мужчины достаточно широко практикуют инцестное поведение. Причем часть их жен по тем или иным причинам ограничивают либо пол­ностью прекращают половую жизнь с супругом, а инцест­ное поведение мужей терпят или делают вид, что его не за­мечают. Жертвы инцеста нередко сами провоцируют своих отцов, а 75% дочерей не возражали против половой связи с ними, будучи в дальнейшем свободными в выборе сексу­ального партнера.

Halleck считает, что почти 15% женщин имели опыт инцестных взаимоотношений со своими отцами или дядями. Причем, по данным Meiselman, более распро­странено инцестное поведение отцов по отношению к род­ным, а не к приемным дочерям. Gebhard  установил, что 10% насильников в свое время участвовали в инцестных контактах со своими матерями, сестрами или тетками.

Подробные сведения об инцестной системе отец—дочь приводит Lukianovic [205] на основании анализа 26 случаев из Северной Ирландии. Чаще всего такие связи возникали в многодетных семьях, относящихся к наиболее социально ущемленным слоям общества. Возраст дочерей колебался от 5 до 14 лет (в среднем 8,5 лет), а средний возраст отцов составлял 32,5 года. Связи продолжались от 4 месяцев до 12 лет при частоте совершения инцестных контактов от ежедневных до одного раза в неделю. Автор отмечает, что 70% этих отцов являлись безработными, и значительный процент их был представлен асоциальными личностями. Из обследованных мужчин 14 были психопатами, 5 — аг­рессивными психопатами и 4 — алкоголиками, но ни у од­ного из них не было выявлено признаков «больших» психи­ческих заболеваний или психоорганического синдрома. Пять отцов сожительствовали с одной из дочерей, трое — с двумя, двое — с тремя и один — с четырьмя дочерями. Ма­тери (жены) происходили из многодетных семей и отлича­лись агрессивностью в отношении своих мужей. Десять из них знали, что происходит в семье, но делали вид, что ни­чего не видят. Из всех жен только две обвинили своих му­жей. У 13 женщин были диагностированы психические на­рушения (у 8 — психопатия, у 2 — истерия и у 3 — невро­зы). Из дочерей у 11 отмечались личностные расстройства и промискуитетные тенденции, 4 были проститутками, а 4 наблюдались у психиатров. Генез инцеста автор склонен трактовать с позиций социокультурной теории, отмечая, что ни один из отцов не был психически больным челове­ком, все они видели идеал мужчины в супермене, супруги их отличались чрезмерной терпимостью, а большинство дочерей воспринимало поведение отцов как нормальное яв­ление. Кроме того, в этой работе рассматривается также 27 инцестных взаимоотношений в системах:

брат — сестра (средний возраст братьев 15,5 лет, сес­тер — 13 лет) — 15 случаев;

дедушка — внучка (средний возраст дедушек 55 лет) — 5 случаев;

дядя — племянница — 4 случая;

мать — сын (матери в возрасте 35—42 лет, сы­новья — 11—18 лет) — 3 случая.

У 25 лиц из этой группы были диагностированы психи­ческие нарушения.

Browning u Biatman  при обследовании 14 инцестных связей отец — дочь у всех дочерей обнаружили признаки и соматических, и психических (чаще страхи и депрессия), и сексуальных (преимущественно промискуитет) рас­стройств.

Slusarczyk, анализируя 310 случаев инцеста, выявленных в Польше в 1970—1975 годах, отмечает, что большинство из указанных связей поддерживалось на про­тяжении от 1 года до 3 лет. Общими характерными черта­ми семей, в которых совершался инцест, были — многодет­ность, финансовые проблемы и выраженная материальная зависимость жертв от преступников. Основной причиной инцестного поведения был алкоголизм и злоупотребление алкоголем. Интересным является тот факт, что в случае рождения дочерью ребенка от инцестной связи «ее родите­ли больше стыдились того, что дочь родила внебрачного ре­бенка, чем того, что он родился от инцестной связи». В вы­водах автор отмечает, что атмосфера в инцестных семьях в значительной степени отражала таковую и в обществе в це­лом: злоупотребление алкоголем, издевательство над чле­нами семьи, матери, не занимающиеся своими детьми, супруги, не интересующиеся семьей.

Toulouse  является автором другого детального ана­лиза инцестных семей. Им описаны 4 семьи, инцестные связи в которых были выявлены их домашним врачом, ди­агностировавшим тщательно скрываемую беременность у жертв. В первой семье, в которой было 11 детей, беремен­ность наступила в результате связи брат — сестра. Беремен­ность завершилась родами, но девушка бросила ребенка, ушла из семьи и установила связь с другим партнером. Во второй семье беременность также наступила от связи брат — сестра. Очень интересной в этом случае является ре­акция их матери — она переживала беременность дочери так, как будто сама была беременной, причем на сына она переносила роль собственного мужа. В третьей семье име­лась связь между отцом и старшей из шести детей — 14−летней дочерью. Эта семья характеризовалась полным от­сутствием интеграции с общественными нормами. Отец — параноик, сам заявил на себя в правоохранитель­ные органы. Мать никогда не занималась детьми и переда­ла старшей из дочерей роль жены. Девушка воспитывалась в интернатском учреждении, несколько раз организовывала групповые побеги из него, вступала в гомосексуальные контакты с подругами, над которыми осуществляла прямо-та­ки материнскую опеку. В четвертой семье существовала многолетняя связь брата с сестрой, от которой родились четверо детей. Причем их родители также были участника­ми инцестных отношений (отец — дочь, мать — дочь). Эти брат и сестра с раннего возраста воспитывались в разных интернатских учреждениях, и связь между ними возникла уже в зрелом возрасте, когда они практически впервые по­знакомились друг с другом.

Автор считает, что инцестные отношения в этих семьях можно охарактеризовать как признак «семейной дисфунк­ции», при которой подобные отношения между членами семьи являются средством сохранения ее целостности и предотвращают ее распад. В противоположность обще­ственным нормам в этих семьях возникает «внутреннее се­мейное право», отображающее страх перед внешним миром и запрещающее выход за пределы семейной группы. Се­мейная общность воспринимается как взаимная принад­лежность друг другу, которая распространяется и на поло­вые взаимоотношения включительно. Подобное функцио­нирование семьи требует тайного поведения и беременно­сти в ней нежелательны, поскольку, с одной стороны, при­водят к временному распаду семейного монолита, а с дру­гой — способствуют разглашению семейной тайны. Сохра­нение же тайны в первую очередь необходимо для того, что­бы «вина не упала на весь дом». Поэтому каждый член семьи старается быть верным этому семейному миру гар­монии.

Обсуждаемые семьи живут в своем замкнутом мире, а отсутствие контактов с внешним миром происходит в свя­зи с его оценкой как общества, нормы которого противоре­чат внутрисемейным нормам, являющимся более понят­ными и простыми. Внутри замкнутой семейной системы может существовать множество предрасполагающих фак­торов или комплексов, которые ложатся в основу семейной патологии, выражающейся, в том числе, и в инцесте. В слу­чаях установления связи между отцом и дочерью мать под­сознательно или вполне осознанно как бы передает ей свое право сексуального обслуживания отца (мужа) полностью, или только в той части, которую не может или не хочет вы­полнять сама. Кроме того, связь отец — дочь может созда­ваться и в целях ее противопоставления матери (жене). Ча­стой реакцией матери на такую конфронтацию является аг­рессия, направленная на дочь. При наличии нескольких до­черей выбор отца в установлении инцестной связи обычно падает на наиболее пассивную из них, которая заведомо не может противостоять его домогательствам.

Установление же связи между братом и сестрой, как правило, имеет целью ослабить воздействие матери на сы­на. Оба варианта инцестных связей всегда сопровождаются конфликтами между сторонами, обусловленными либо от­сутствием духовной общности, либо неудовлетворением сексуальных притязаний. Чаще мать исключается из суп­ружеской подсистемы и занимает по отношению к дочери амбивалентную позицию, а при раскрытии тайны инцеста бывает «поражена» правдой.

Вербальные контакты в подобных семьях, как правило, лаконичны, разговоры на сексуальные темы табуированы. Лица извне воспринимаются членами семьи как чужаки. Члены этих семей позволяют попирать собственную инди­видуальность во имя тождественности семейной группы в целом, а семейные роли при этом очерчены слабо. Так, в связи отец — дочь последняя часто воспринимает роль же­ны только как сексуального партнера. Матери же отказыва­ются от этой функции для того, чтобы лучше организовать семейную жизнь и быт, ведут хозяйство, зачастую террори­зируют семью гипохондрическим поведением. Роль отца неясна, так как он в полной мере не является ни отцом, ни мужем. В связях брат — сестра мать «делегирует» дочь для выполнения роли жены сына (брата), который «замещает» матери мужа. Благодаря этому мать избегает конфликтов, возможных при супружестве сына, и этим способом пред­отвращает распад семьи.

Baurman к факторам, способствующим возникнове­нию инцестных связей, относит: длительное отсутствие от­ца дома, патологию супружества, алкоголизм, социальную изоляцию, импотенцию, психопатии.

Kirkland u Ваиег сообщают, что в США ежегодно регистрируется около 36 000 случаев инцеста, причем 75% из них составляет связь отец — дочь. Обследовав с по­мощью теста MMPI группу из 10 мужчин с инцестным опытом и контрольную группу из 12 нормальных мужчин, авторы установили, что в инцестной группе значительно выше показатели психопатизации, психоастенизации и шизоидности.

Emslie u Rosenfeld провели обследование 65 детей, участвовавших в инцестных контактах: психотические расстройства были выявлены только у 8% детей (девушек). На этом основании исследователи сделали предположение о том, что инцест сам по себе не приводит к психопатологи­ческим последствиям. Husain u Chapel  провели обсле­дование 437 девочек-подростков, госпитализированных в пубертатном периоде в психоневрологическую клинику в связи с наличием эмоциональных расстройств. При этом они установили, что у 61 девочки из этой группы имелся инцестный опыт. При их обследовании выяснилось, что в большинстве случаев они стали объектом инцестных пося­гательств в переходном периоде между предпубертатом и пубертатом, а в тех случаях, когда инициатором инцеста являлся дед, контакты устанавливались на более ранних этапах биологического развития. Brooks  проанализи­ровал отдаленные последствия инцеста для психики дево­чек. С этой целью им были обследованы зрелые женщины, имевшие в детстве инцестные контакты. При этом установ­лено, что у них по сравнению с типичной женской популя­цией чаще проявляются эмоциональные расстройства (страх, депрессия), мазохистские тенденции, сексуальные и супружеские проблемы.

Renshaw считает, что при сексологической оценке инцеста необходимо учитывать следующие факторы: сте­пень родства партнеров, форму осуществления инцестных контактов (коитальные, некоитальные, какого вида), их гомо- или гетеросексуальный характер, возрастную комби­нацию партнеров (взрослый — взрослый, взрослый — ребе­нок, ребенок — ребенок и т. д.), добровольность или насильственность отношений и степень насилия и согласия, со­держание сексуальных фантазий и эротических сновиде­ний у партнеров, наличие у них девиантных тенденций и их характер (например, полидевиантность), психопатологический профиль партнеров.

При обследовании алкоголиков и наркоманов, а также их партнеров нами было установлено, что инцестный опыт имели:

1,4% алкоголиков — мужчин (чаще с дочерьми);

14,1% их партнерш (чаще с отцами);

4% мужчин — наркоманов (с сестрами);

3% их партнерш (с отцами);

1% мужчин из контрольной группы (чаще с сестрами);

2% женщин из контрольной группы (чаще с отцами и дядями).