Немаловажное значение имеют состояния психической слабости, появляющиеся после травматических повреждений (ушибов и ранений) черепа и сотрясений мозга.
 
    Они могут быть или результатом возникающих непосредственно вслед за травмой тканевых изменений в мозгу и его оболочках (т.е. менингита и энцефалита), или развиваются постепенно, в зависимости от постоянно повторяющихся приливов крови к мозгу, сосудодвигательная иннервация которого глубоко потрясена, или же обусловливаются эпилепсией, вызванной травматическим повреждением.
    Психическая слабость здесь может наблюдаться во всех её степенях, начиная от едва заметной и кончая полным слабоумием (amentia).Нередко преимущественно поражаются этические отправления, характер изменяется к худшему, и безнравственные наклонности и влечения представляются тогда наиболее выдающимися явлениями в картине болезни. Очень частым оттенком этих состояний психической слабости бывает необыкновенная раздражительность характера, подающая повод к сильным гневным аффектам. При свойственном этим состояниям ослаблении тонуса сосудов делаются легко возможными приливы крови к мозгу, наступающие вследствие душевных волнений и алкогольных излишеств и служащие причиной развития патологических аффектов и «состояний болезненной бессознательности», вызываемых влиянием алкоголя (см. об этих состояниях дальше).
 
    При исследовании обвиняемого, разумеется, должно обращать внимание на всякие следы травматических повреждений, замеченные на черепе, но не надобно придавать преувеличенного значения этим следам, потому что влияние подобных травматических повреждений может быть доказано только на основании существующих при них известных последовательных явлений, каковы: параличи, расстройства органов чувств, эпилептические симптомы, головная боль, наклонность к приливам крови к голове, невыносливость к алкоголю. Если же рядом с этими явлениями наблюдаются ещё и психические симптомы (изменение характера, необыкновенная раздражительность его, умственная недостаточность, извращение нравственности), то зависимость подобных ненормальных проявлений душевной жизни от перенесённого травматического повреждения едва ли уже может подлежать сомнению. Судебная казуистика, однако же, учит нас, что очень часто очевидные симптомы психической слабости у подсудимых, происходящей вследствие травматических повреждений головы, остаются без надлежащей оценки на суде.
 
  Набл.53. Слабоумие после травматического повреждения головы. Убийство в аффекте.
     12 сентября 30−летний поденщик Л. застрелил своего соседа и родственника, некого Г., и тотчас же после этого деяния сам отдал себя в руки правосудия. Дело происходило так: в 11 часов утра Л. пошёл за водой к колодцу, находящемуся перед домом. Жена Г., увидев это, кликнула своего мужа, сказав ему: «Смотри-ка, чего этот дурак опять смеётся?». Между Г. и Л. завязалась перебранка, дошедшая даже до драки, скоро, впрочем, прекратившейся. Но Г. и затем не унялся, а продолжал насмехаться над Л., который вошёл к себе в дом и взял пистолет. Г. отправился за ним и, остановившись на пороге дома, крикнул со смехом: «Попробуй-ка, выстрели!». Л. спустил курок, и Г., смертельно раненый, упал. Л. в испуге тотчас же побежал к сельскому старшине и рассказал о происшедшем, выражая искреннее раскаяние в своём поступке.
    По дознанию оказалось, что супруги Г. были действительно дурными соседями и постоянно дразнили Л., который пользовался доброй славой между своими односельчанами.
     Но на первом же допросе странный внешний вид обвиняемого и его дикий взгляд изумили следственного судью, который и возбудил вопрос о назначении судебно-медицинской экспертизы для исследования умственных способностей Л. И вот что открылось при этом исследовании: Л. до 21 года жизни был спокойным, смышлёным и солидным человеком, но затем, после получения им тяжёлого повреждения головы, он долго хворал и, выздоровев, заметно изменился в характере. То он сидел по целым дням в глубокой задумчивости, не обращая ни на кого внимания, то делался непомерно весёлым, болтливым и очень раздражительным, при чём у него часто появлялась сильная краснота в лице. Его раздражительность усиливалась с годами, так что он иногда по ничтожным поводам наносил побои своей жене и детям, а в другое время опять сидел молча с бессмысленным неподвижным взглядом, как будто ни о чём не думая, порою же предавался ребяческим забавам, почему и получил от односельчан прозвище «дурачка». Совершенно по-детски вёл он себя и в тюрьме; на допросах он бессмысленно озирался, обнаруживал очередную умственную слабость, бессвязность идей, иногда начинал без видимой причины смеяться. Он извинял свой поступок всё одной и той же детской ссылкой на то, что выстрелил потому, что Г. сам велел ему это сделать, а он, Л., вовсе и не думал, что пистолет выстрелит. Его раскаяние было поверхностно; правильно уразуметь значение своего деяния он был не способен. К наказанию, угрожающему ему за преступление, он относился совершенно равнодушно. Никаких следов бывшего травматического повреждения черепа у него уже не замечалось. Во врачебном мнении по этому поводу было высказано, что Л., после перенесённого им травматического повреждения головы, сделался слабоумным и очень раздражительным и совершил деяние, в котором он обвиняется, в состоянии аффекта, при отсутствии свободы волеопределения. Он был признан не подлежащим наказанию и помещён в заведение для помешанных. (Наблюдение автора).

Интеллектуальные тесты

Обсессивный синдром

Судебная психопатология - Эротическое или любовное сумасшествие (Paranoia erotica)

Судебная психопатология - Религиозное сумасшествие (Paranoia religiosa)

Судебная психопатология - Влияние менструации на душевную жизнь